Договор международной купли-продажи товаров в Международном частном праве

Освобождение от выполнения обязательств в связи с форс-мажором можно получить, даже если оно и не предусмотрено договором. В рамках большинства систем торгового права, сторона может быть освобождена от ответственности за неисполнение договорных обязательств, вызванное наступлением полностью непредсказуемого события, такого как начало войны или стихийное бедствие, например ураган или землетрясение. Согласно американскому Единообразному торговому кодексу (UCC), критерием для такого освобождения от ответственности является «неосуществимость коммерческой сделки». В отличие от общего права, гражданское право часто напрямую оперирует термином «форс-мажор». В соответствии с Венской конвенцией 1980 г. эта норма связана с концепцией непредсказуемых или неизбежных «препятствий» для выполнения обязательств. В связи с такими различиями в критериях, стороны могут пожелать сформулировать свою собственную оговорку. Оговорка ICC 2003 о форс-мажоре и Оговорка ICC 2003 о затруднении (Публикация ICC №650) представляют собой альтернативную типовую оговорку о форс-мажоре, которая может быть включена в договор путем ссылки на упомянутую Публикацию. При составлении продавцом своей собственной оговорки о просрочках по уважительной причине, ему следует указать наиболее вероятные затруднения, в частности, связанные с получением разрешительной документации в госорганах, изменением таможенных пошлин или правил, резкими колебаниями цен на трудовые ресурсы, материалы, энергоносители или перевозку, и т.д.

3.3 Применение принципа автономии воли стрн к дговору международной купли-продажи на примере судебной практики
Если с прямо выраженным в договоре соглашением о выборе применимого права вопросов, как правило, не возникает, то наличие такого соглашения, определенного из «совокупности обстоятельств дела», на практике может вызывать определенные трудности.
Отсутствие прямого указания сторон на подлежащее применению право не ведет к автоматическому применению судом соответствующих коллизионных норм, и только установив, что стороны ни прямо, ни косвенно не согласовали применимое право, суд применяет необходимую коллизионную норму. В этой связи чрезвычайно актуальным является вопрос о подразумеваемых соглашениях о выборе применимого права, допускаемых в правоприменительной практике.
Существуют различные способы достижения сторонами соглашения о выборе применимого права. Основными из них являются:
- закрепление соглашения в тексте договора;
- подписание сторонами отдельного соглашения по вопросу выбора применимого права;
- ссылка сторон в соглашении на международный акт, содержащий предписания по вопросу выбора применимого права;
- достижение соглашения путем установления между сторонами практики подчинения своих отношений определенной правовой системе;
- обмен сторон документами, в т.ч. процессуального характера (исковым заявлением и отзывом (возражениями) на иск и т.п.). На допустимость достижения соглашения о выборе применимого права подобным способом указывалось, в частности, в п. 13 Информационного письма Президиума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 09.07.2013 г. № 158 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с рассмотрением арбитражными судами дел с участием иностранных лиц» и неоднократно подтверждалось практикой международных коммерческих арбитражей.
Вместе с тем следует особо отметить, что выбор сторонами суда того или иного государства или международного коммерческого арбитража в качестве компетентного рассматривать их спор сам по себе не означает выбора в качестве применимого материального права государства места рассмотрения спора/нахождения суда, на что обращается внимание, в частности, в п. 43 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2017 г. № 23 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом».
Согласно п. 3 ст. 1210 ГК РФ выбор права, подлежащего применению, сделанный после заключения договора, имеет обратную силу и
считается действительным, без ущерба для прав третьих лиц и действительности сделки с точки зрения требований к ее форме, с момента заключения договора.
Таким образом, последующее соглашение сторон о применимом праве может быть заключено и в суде/арбитраже при рассмотрении спора, но в любом случае до вынесения судом/арбитражем решения по существу спора.
Так, при рассмотрении в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации спора между российской организацией и германской фирмой арбитраж установил, что в контракте международной купли-продажи стороны не определили применимое право. Вместе с тем в исковом заявлении покупатель (российская организация) утверждал, что в соответствии с п. 3 ст. 1211 ГК РФ контракт должен регулироваться правом Германии. Во встречном иске продавец также ссылался на нормы германского права. Это послужило для арбитража основанием прийти к выводу, что «стороны контракта после его заключения достигли соглашения о применении к нему права Германии и что указанное соглашение сторон действует с момента заключения контракта.
Еще одному из аспектов автономии воли сторон, которому отечественный законодатель уделяет внимание, - это возможность сторон договора выбрать подлежащее применению право как для договора в целом, так и для отдельных его частей (п. 4 ст. 1210 ГК РФ). В международном частном праве такая ситуация именуется юридической биотехнологией или расщеплением договорного статута.
Сегодня большая часть специалистов положительно оценивает прямое закрепление возможности «деления» договорного статута, объясняя это стремлением законодателя обеспечить «более полное и свободное волеизъявление сторон». Вместе с тем выбор сторонами права не должен быть внутренне противоречивым и логически несовместимым, иными словами, часть договора должна быть отделимой от остальной его части так, чтобы составлять подгруппу прав и обязанностей, которая может рассматриваться отдельно от основного контракта. В противном случае выбор права судом признаваться не будет.
Имеющаяся практика применения п. 4 ст. 1210 ГК РФ показывает, что стороны договора в основном ограничиваются оговоркой о праве, применимом к части договора, оставляя открытым вопрос о праве, регламентирующем
оставшийся спектр договорных отношений сторон. В таком случае арбитражная практика использует подход, согласно которому регулирование одного аспекта договора правом одной страны не означает, что это и есть право, регулирующее договор в целом. Однако это не исключает того, что право, избранное сторонами к части договора, совпадет с правом, регулирующим договор в целом.
Если стороны в общей форме указали на применение к договору законодательства нескольких государств, то суд будет вынужден признать выбор права несостоявшимся и определить применимое право на основе коллизионных норм.
Таким образом, в литературе обоснованно отмечается, что к п. 4 ст. 1210 ГК РФ имеет смысл прибегать лишь в случае его очевидной целесообразности и необходимости (например, в сложных комплексных сделках, смешанных договорах).
Согласно п. 5 ст. 1210 ГК РФ, если в момент выбора сторонами договора подлежащего применению права все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства связаны только с одной страной, выбор сторонами права другой страны не может затрагивать действие императивных норм права той страны, с которой связаны все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства.
Правило п. 5 ст. 1210 ГК РФ может использоваться судами в случае, когда суд не может определиться с тем, достаточны ли иностранные характеристики в контракте для того, чтобы считать его осложненным иностранным элементом. Суд в этом случае хотя и признает выбор сторонами иностранного права действительным, тем не менее, применит к контракту все императивные нормы российского законодательства, тем самым обесценив сделанный сторонами выбор.
Отсутствие в российском законодательстве специального правила относительно формы соглашения о применимом праве дает основание заключить, что в этом случае могут применяться общие требования о форме гражданско-правовых сделок, поскольку их применение не будет находиться в противоречии с особым характером и целью такого соглашения.
Более того, признание недействительным основного договора не влечет автоматического признания недействительным соглашения о выборе права, являвшегося составной частью этого договора, и избранное сторонами право может применяться, в частности, к недействительности договора.
В заключение хотелось бы отметить, что действие принципа автономии воли сторон не безгранично. Основными ограничителями в применении данного принципа выступают нормы непосредственного применения (п. 5 ст. 1210 ГК РФ, ст. 1192 ГК РФ), а также оговорка о публичном порядке (ст. 1193 ГК РФ).
Заключение

Таким образом, следует сделать ряд выводов по рассмотренной теме.
Договор может быть прекращен посредством простого соглашения сторон или в письменной форме (если это оговаривается в контракте). Расторжение договора освобождает обе стороны от их обязательств по договору при сохранении права на взыскание убытков. Расторжение договора не затрагивает его положения, которые касаются порядка разрешения споров или обязанностей и прав сторон в ситуации его расторжения.
Венская конвенция 1980 г. предусматривает возможность расторжения контракта в одностороннем порядке только в следующем случае - неисполнение другой стороной своих обязательств является значительным нарушением договора или если контракт не исполняется в течение дополнительно предоставленного разумного срока. В соответствии со ст. 62-65 производитель имеет право: принять поставку или исполнить другие обязательства; потребовать от покупателя уплатить цену, установить дополнительный срок разумной продолжительности для исполнения обязательств покупателем; заявить о расторжении договора; составить самостоятельно спецификацию, которая будет обязательной для покупателя.
Осуществление продавцом своего права на другие средства защиты не лишает его права требования возмещения убытков и не предоставляет отсрочку покупателю от арбитражного или судебного разбирательства. Покупатель вправе требовать от продавца исполнения его обязательств, имеет право на замену товарного продукта, уменьшение цены, его ремонт, установление дополнительного срока исполнения обязательств, на отказ от принятия поставки.
В качестве мер ответственности за нарушение договорных обязательств Венская конвенция предусматривает меры ответственности и оперативные санкции. Оперативные санкции контрагент может применять в силу самого факта нарушения контракта, а меры ответственности - только в ситуации вины неисправного контрагента (ст. 74). Обстоятельства непреодолимой силы (форс-мажор) освобождают от ответственности исключают вину.
В целом, можно констатировать, что отечественное международное частное право развивается в русле общих международных тенденций в сфере регулирования договорных отношений. Российское гражданское законодательство придерживается тождественных подходов к регулированию порядка заключения внешнеторговой сделки, сформулированных в Венской конвенции, принципах УНИДРУА. Об унификации отечественного законодательства с международным правом свидетельствуют и вступившие в силу 1 сентября 2013 года нормы, отменяющие положения п. 3 ст. 162 о недействительности внешнеэкономической сделки, совершенной не в письменной форме.
Список литературы

Нормативно-правовые акты
Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. //Международное частное право. Действующие нормативные акты. М.: Ин-т междунар. права и экономики, 1999.
Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров 1974 г. // Международное частное право. Действующие нормативные акты. М.: Ин-т междунар. права и экономики, 1999.
Общие условия поставок товаров между организациями стран–членов СЭВ (ОУП СЭВ) 1968/1988 г. г. // Сб. международных договоров СССР. Вып. 45. М.: Междунар. отношения, 1991.
Международные правила толкования торговых терминов «ИНКОТЕРМС – 2000». Красноярск, 2002.
Форс-мажорные обстоятельства: Публикация МТП № 421 (Е). М.: Изд-во / АО «Консалтбанкир», 1997.

Научная литература
Аксенов А.Г. Источники правового регулирования договора международной купли-продажи товаров между субъектами предпринимательской деятельности стран СНГ // Публичные и частные интересы в российском законодательстве. Сборник по материалам научно-практической конференции. - М.: Юристъ, 2005. - С. 247-258.
Аксенов А.Г. Правовое регулирование договора международной купли-продажи товаров между субъектами предпринимательской деятельности стран СНГ // Журнал российского права. 2013. №5.
Розенберг М. Г. Международная купля – продажа товаров. М. Статут. 2012.
Аксенов А.Г. Правовое регулирование договора международной купли-продажи товаров между субъектами предпринимательской деятельности стран СНГ // Журнал российского права. 2013. №5.
Общие условия поставок товаров между организациями стран–членов СЭВ (ОУП СЭВ) 1968/1988 г. г. // Сб. международных договоров СССР. Вып. 45. М.: Междунар. отношения, 1991.
Розенберг М. Г. Международная купля – продажа товаров. М. Статут. 2012.
Форс-мажорные обстоятельства: Публикация МТП № 421 (Е). М.: Изд-во / АО «Консалтбанкир», 1997.
















2


23

3