Монастыри и монашество в эпоху Петра 1

Патриархи отвечали: архимандриты и весь церковный чин и народ их ни в чем не должны быть судимы мирскими людьми, но они должны быть судимы во всех делах епископами, каждый в своей епархии, или теми, которые поставлены от духовного чина, а не от мирского.В конце царствования Феодора Алексеевича в начале 1682 года в Москве состоялся еще один собор, на котором также рассматривались вопросы о монастырях. Этот собор рассматривается его исследователем Н. Виноградским как один из "очередных", "освященных соборов". В доказательство этого он приводит прежде всего "ограниченный" состав собора. В соборе принимали участие только архиереи без представителей черного духовенства: "...в актах Собора 1682 года никогда не упоминаются архимандриты или игумены, а только митрополиты, архиепископы и епископы." Кроме того, порядок созыва и сроки проведения заседаний, по мнению исследователя, также указывают на то, что заседания этого совета "происходили, по-видимому, между прочим", что характерно для очередных соборов.На заседаниях Собора 1682 года царь предложил духовенству для разрешения вопросы, которые "выражали новые идеи правительства и были предвестниками грядущей церковной реформы". Царь обратил внимание членов Собора на необходимость увеличения числа епархий, на распространение раскола, на недостаточность церковной благотворительности, на необходимость усиления церковного надзора за продажей книг, за местным духовенством, служившим при церквах и крестах в боярских домах, за чрезмерным умножением часовен и т. д. Среди прочего царь указывал на неудовлетворительное состояние духовенства, особенно монастырей.В результате были приняты постановления Собора, в которых особое место отводилось мерам по поддержанию благочиния среди иноков. Эти меры сводились к следующему: собор запретил создание малых пустынь и монастырей, а прежние приказал упразднить и свести к крупным общежительным обителям, приказал изгнать лишних бельцов и белиц из монастырей, воспротивился бродяжничеству монахов и монахинь, против их проживания в светских домах и просьб милостыни на улицах, приказал всех таких монахов ловить и сажать для исправления в специально отведенные монастыри, стараться основать общежитие в монастырях. На совете также обсуждались имущественные вопросы. В этом случае участники Собора оставались на стороне монастырей. "Собор вновь разрешил участие монахов в управлении монастырскими вотчинами, что было отменено с учреждением Монастырского приказа. Точно так же собор не счел нужным отказаться от царской руги монастырям, как того желал царь, несмотря на то, что большинство монастырей имели достаточную обеспеченность своим недвижимым имуществом и без этого пожалования из казны".Таким образом, церковные соборы в Московском государстве, являясь законодательными органами церковной власти, осуществляли правовое регулирование в сфере управления Монастырской собственностью в XVI - XVII вв. Особое значение в этом вопросе имели решения соборов 1503, 1551, 1584, 1667 и 1682 годов. В связи с тем, что представители светской власти имели большое влияние на деятельность церковных соборов, они (соборы) зачастую были вынуждены принимать решения не в интересах монастырей, а, наоборот, направленные на ограничение имущественной правоспособности Церкви.2.2.Виды монастырей. Правовой статус монашестваСо времени крещения Руси монастыри стали центрами духовной жизни русского народа. Православный народ верит, что русская земля стоит по молитвам спасающихся в ней подвижников. Петр I, с его узко утилитарным отношением к Церкви, с его жадным желанием извлекать из всего государственные выгоды, проглядел это главное "благо" монастырей для России. Он настойчиво требовал от монастырей других, более видимых "выгод" и "прибылей", и эти требования расстраивали монашескую жизнь. Царь считал монахов своего времени "пожирателями чужих трудов"; он стремился отодвинуть монашество на задворки народной жизни, сократить число монастырей и их обитателей.Еще при предшественниках Петра были приняты меры по изъятию части монастырских имений в государственную казну. Петр продолжал эту политику, но проводил ее более жестко и резко. Для того чтобы было удобно извлекать доход из монастырских вотчин, которые были "слишком губительны", по его словам, для казны, монашеский порядок был восстановлен в 1701 году. Боярину Мусину-Пушкину было приказано "сидеть в Патриаршем дворе в палатах и писать по монастырскому приказу". Этот орден и ведал всеми Патриархальными, архиерейскими, монастырскими и другими церковными сословиями. Лишь небольшая часть доходов от церковных земель шла на содержание Архиерейских домов, монастырей и приходов. Все остальное шло в казну. Монашеский орден назначал игуменов, влиял на назначение епископов и распоряжался Патриаршей типографией, тем самым существенно ограничивая духовную власть местоблюстителя патриаршего престола.По своему статусу монастыри делились на лавры, ставропигиальные, приписные, отшельнические, пустыни и киновии. В XIX – начале XX века. XX века. статус монастыря имели 4 монастыря: Троице-Сергиевский, Александро-Невский, Киево-Печерский и Почаевский. Это были крупнейшие духовные центры Русской Православной Церкви. В лаврах находились три из четырех духовных академий: Киевская (Киево-Печерская), Санкт-Петербургская (Александро-Невская) и Московская (Троице-Сергиева). Каждая лавра имела свою издательскую базу, печатала духовную и историческую, церковную литературу, материалы документов, свои периодические издания. Лавры, пользовались особым покровительством русских монархов.Семь крупных монастырей назывались ставропигиальными (от греч. ставрос – крест и пигиос – вбиваю; в древней Церкви на том месте, где лежал монастырь, Предстоятель Церкви вбивал крест; эта практика символически сохраняется в Русской Церкви: монастырь получает статус ставропигиального, от Патриарха передается крест, который хранится в алтаре): Заиконоспасский, Новоспасский, Донской, Симоновский и Московской епархии, Ново-Иерусалимской, Спасо – Яковлевской - Ярославской (до 1888 г.), Соловецкий – Архангельской. Ставропигиальные монастыри находились в непосредственном подчинении Патриарха, а в синодальный период находились в ведении Священного Синода, затем Московской синодальной конторы. Их настоятели назначались императором по рекомендации Синода.Остальные монастыри подчинялись главам епархий, на территории которых они находились; их настоятели назначались епархиальным архиереем с последующим утверждением Синодом. При некоторых крупных монастырях существовали небольшие монастыри, которые назывались приписными, ими управляли настоятели тех монастырей, к которым они были приписаны. На большем или меньшем расстоянии от крупных монастырей располагались скиты – поселения монахов-отшельников, обычно выходцев из тех же монастырей. В начале XX века насчитывалось 68 скитов (55 мужских и 13 женских). Скитами назывались также старообрядческими монастырями.Особым типом монастырского общежития была пустынь – сначала небольшой монастырь или уединенная келья, обычно в глухих пустынных лесах и степях. С конца XVIII века многие из них превратились в крупные монастыри, насчитывавшие несколько сотен жителей, но продолжали называться пустынями. К началу XX века в России насчитывалось 74 мужских и 12 женских монастырей, называемых пустынями. Они придерживались уставов, которые отличались особой строгостью монашеского общежития. Самой известной была Введенская Оптиина пустынь в Козельском уезде Калужской губернии (основана в XVI веке). Саровская в Темниковском уезде Тамбовской губернии (основана в 1692 году и в 1707 году получила название монастыря), Нилово-Столбенская в Осташковском уезде Тверской губернии (основана в 1581 году).Особой формой монашеской общины была киновия (от греческого kinos – общий и bios – жизнь). Это тип малого сожительства, в котором никто, даже игумен, не мог иметь никакого имущества, но получал все необходимое от монастыря. В начале XX века было всего четыре мужских монастыря под названием киновии.Правовой статус православного монашества определялся как каноническим правом Русской Православной Церкви, так и нормами государственного законодательства. Добровольное согласие требовалось от тех, кто принимал монашеский постриг, и принуждение их принять постриг влекло за собой уголовные наказания. Никакой прежний образ жизни не мог служить препятствием для вступления в монашество, потому что он рассматривался сам по себе как "подвиг постоянного покаяния", а возможность покаяния доступна каждому.Мысли Петра о монашестве с особенным характером выражены в "заявлении, сделанном им вместе с Феофаном, когда и по какой причине начался монашеский чин, и каков образ жизни древних иноков и как исправить нынешних, хотя нужно следовать какому-то древнему подобию". Подобно "церковному уставу", этот документ, изданный в 1724 году, полон самых язвительных и дерзких обвинений, разоблачений и прямой клеветы.К монастырю "ад" были возложены общественные обязанности по оказанию благотворительной помощи: "еже служит прямым нищим, старикам и младенцам." Монастырям предписывалось открывать богадельни, лазареты, приюты для душевнобольных преступников, для увечных солдат и приюты для подкидышей.Когда больных отправляли в монастыри, часто вместе с семьями, поселившимися в монастырских поселениях, в монастырях вспыхивали ссоры, бесчинства, драки. Больным, увечным и сумасшедшим часто нечем было питаться. Чтобы приспособиться к ним, многие монахи были бесцеремонно изгнаны из монастырей. Поэтому монастырские вотчины были оставлены без надзора, так что вскоре государство было вынуждено по экономическим соображениям вернуть изгнанных монахов обратно в монастыри.Петр не пренебрегал внутренним устройством монашеской жизни. Это "дополнение" требовало введения во всех монастырях ценобитического устава. Монахам запрещалось составлять завещания: все, что оставалось от умершего монастырского жителя, переходило во владение монастыря или Синода. Было строго запрещено переходить из одного монастыря в другой. Настоятелям было поручено вести строгий учет братии. Беглые монахи были закованы в кандалы, когда их арестовали. Родственникам и знакомым жителей не разрешалось входить в камеры. Сами монахи могли навещать своих родственников только четыре раза в год, а монахини не имели такой возможности – только в случае тяжелой болезни или смерти своих родственников они могли покинуть монастырь, и обязательно в сопровождении пожилых монахинь.Чтобы монахи не могли писать тайные письма, жалобы и прошения, им запрещалось держать в кельях бумагу, чернила и перья. При необходимости они могли писать в покоях аббата под его присмотром. Настоятели должны были дать клятву не держать в монастырях "затворников и лицемеров" и не "распространять суеверия".Но статус ученых монахов, окончивших семинарию или академический курс, – по большей части они происходили из Киевской академии, – был иным. Ученые монахи должны были иметь другую, лучшую пищу и одежду, чем обычные братья. С немалой щедростью они получали денежное довольствие. По замыслу Петра, Александро-Невский монастырь, основанный в 1712 году в Петербурге, должен был стать рассадником ученого монашества в Великой России. Ученые монахи при Петре становились кандидатами на высокие церковные должности, в том числе и на епископские кафедры.Но монахи, не обучавшиеся в латинских семинариях, были поставлены в крайне суровые условия, они подвергались жесточайшим ограничениям, почти преследованиям. Однако и в эту эпоху, охваченную жаром преображения, в эпоху бесцеремонного натиска на традиционные устои церковной жизни и развала монастырей, русские монастыри не испытывали недостатка в монахах высокого молитвенного духа. Некоторые из них остались скрытыми от мира, подвиги других были открыты людям и сохранены в церковной памяти.Согласно русскому законодательству, монашеский постриг разрешался мужчинам не менее 30 лет, а женщинам – не моложе 40 лет. Кроме того, человек, поступающий в монастырь, должен быть свободен от обязанностей, несовместимых с монашеским титулом. До 1832 года монашество совершалось только с разрешения Святейшего Синода. В 1832 году Московской и грузино-Имеретинской Синодальным канцеляриям было разрешено давать разрешение на постриг без обращения в Синод. После указа Синода от 29 сентября 1865 года епархиальный архиерей дал разрешение на постриг. Желающие стать монахом обращались к нему с просьбой, в которой также указывался монастырь, в котором претендент намеревался остановиться. Прошение сопровождалось рекомендацией благочинного и грамотами, удостоверяющими, что никаких препятствий для принятия пострига нет. В своих ежегодных отчетах Синоду епархиальный архиерей также прилагал список лиц, принявших монашеский постриг в его епархии.Те, кто поступал в монастырь первым послушником (или послушницей), проходили трехлетний "искус послушания" – подготовку к монашеству. Для тех, кто, как известно, склонен к монашеской жизни, этот срок может быть значительно сокращен, а в случае тяжелой болезни и вовсе отменен. Те, кто заканчивал богословские классы в семинарии или духовной академии, овдовевшие священники и диаконы освобождались от трехлетнего срока послушничества.Через три года послушник мог отказаться принять постриг и покинуть монастырь. Численный перевес послушников над монашествующими (послушниками тогда были 70% жителей монастырей) свидетельствует о том, что почти половина послушников не давала обетов.Государственное и церковное законодательство России допускало добровольный отказ от монашества, а также определяло порядок лишения монашества за тяжкие проступки. Если монах изъявлял желание добровольно выйти из монашеского ордена, то в течение полугода настоятель монастыря и старшие братья увещевали его отказаться от этого намерения. Если увещевания оказывались безуспешными, консистория издавала указ об удалении монашества, которое осуществлялось только с разрешения Святейшего Синода. Те, кто был изгнан из монашества, возвращались в то состояние, к которому принадлежали по рождению, не возвращая тех преимуществ, званий и отличий, которые они приобрели до принятия обетов; кроме того, на него была наложена семилетняя епитимья, во время которой он не мог занимать должности на государственной службе и жить в провинции, где он был монахом, а также в обеих столицах (Москве и Санкт-Петербурге). "Если монах лишается сана по приговору церковного суда за свои проступки и преступления, оскорбляющие монашеский сан, то ему навсегда запрещается въезжать в столицу и присоединяться к городским или сельским обществам в той губернии, где он был монахом, для исполнения которых с него берется подписка под страхом нарушения ее быть сосланным в Сибирь, без разрешения и без вступления на службу. При вышеуказанной подписке он получает место жительства без прав государства, принадлежащее ему по рождению, по указанию гражданских властей."Среди монахов особую категорию составляют "схимники" (или схимонахи), которые отличаются от других монахов значительным сроком пребывания в монастыре, особым облачением ("великая схима"), большей строгостью постов, усиленными молитвами, ликованиями, "поклонами поясными и земными". Одеяние великосхимника: вместо параманда они носят крестообразный аналав (специальная шерстяная ткань с крестами спереди, напоминающая, что великосхимник всегда должен носить "язвы Иисуса Христа на своем теле"). Вместо клобука на голову надевается куколь, закрывающая голову и плечи; это "куколь беззлобия", призванная напомнить великосхимнику об обязанности хранить беззлобие и младенческую простоту. Некоторые из великосхимников отделяются от других монашеских братьев, уходят в уединение и дают обет молчания.Игумену (настоятелю монастыря) вручается посох (жезл) – "знак власти монастырского управителя". Когда игумен возведен в более высокий сан – архимандрит (настоятель большого монастыря), то на него надевают мантию со " скрижалями " (четырехугольниками из красного или зеленого сукна, нашитыми спереди на мантию). Кроме того, ему вручают палицу и митру. Из архимандритов обычно поставляют в епископы.Согласно уставу, монаху запрещено есть мясо, он не может принимать детей при крещении.Таким образом:Церковные соборы в Московском государстве, являясь законодательными органами церковной власти, осуществляли правовое регулирование в области управления монастырским имуществом в XVI - XVII вв. Особое значение в этом вопросе имели решения соборов 1503, 1551, 1584, 1667 и 1682 годов. В связи с тем, что представители светской власти имели большое влияние на деятельность церковных соборов, они (соборы) зачастую были вынуждены принимать решения не в интересах монастырей, а, наоборот, направленные на ограничение имущественной правоспособности Церкви.Государственное и церковное законодательство России допускало добровольный отказ от монашества, а также определяло порядок лишения монашества за тяжкие преступления. Если монах изъявлял желание добровольно выйти из монашеского ордена, то в течение полугода настоятель монастыря и старшие братья увещевали его отказаться от этого намерения. Если увещевания оказывались безуспешными, консистория издавала указ об удалении монашества, которое осуществлялось только с разрешения Святейшего Синода.ЗаключениеТаким образом, необходимо сделать следующие выводы:Государственная политика периода секуляризации основывалась на идее Петра I о необходимости наиболее рационального использования церковных вотчин в интересах казны, независимо от фактического владения церковью, но и не затрагивая ее юридически. Колебания государственной политики зависели от состояния государственной казны в тот или иной момент и от решения вопроса о том, какое управление - светское или церковное, в данный момент, является более выгодным. При таких обстоятельствах Священный Синод мог маневрировать и, настаивая на своем праве собственности, бороться за частичное или полное управление церковными имениями.В XVIII веке Русская Православная Церковь стала одним из подразделений государственного аппарата. Она лишилась своих владений и стала полностью зависеть от средств, выделяемых на ее содержание государством. Из независимого проповедника христианских идеалов она превращается в послушного государственного проводника официальной государственной идеологии. Эта реальность была горько пережита частью духовенства и общества. Государственное и церковное законодательство России допускало добровольный отказ от монашества, а также определяло порядок лишения монашества за тяжкие проступки. Если монах изъявлял желание добровольно выйти из монашеского сана, то в течение полугода настоятель монастыря и старшие братья увещевали его отказаться от этого намерения. Если увещевания оказывались безуспешными, консистория издавала указ об удалении монашества, которое осуществлялось только с разрешения Святейшего Синода. Список литературыАндреев А.А. Российская государственность в терминах: IX - начало XX в.: Словарь. М.: Крафт+, 2001. С. 450.Баскова А.В. Церковные соборы как органы по управлению монастырским имуществом в XVI - XVII вв. // История государства и права. 2013. № 15. С. 38-41.Беляев Д.И. Русская старина // 1879. № 25. С. 702.Виноградский Н. Церковный собор в Москве 1682 г. Опыт историко-критического исследования. Смоленск: Паров. тип.-лит. Я.Н. Наземского, 1899. С. 201.Владислав Цыпин  История Русской Православной Церкви. Синодальный и новейший периоды (1700–2005 гг.). 4-е изд., М.: - Изд-во Сретенского монастыря, 2010. С. 816.Водопьянова М.В. Борьба светских и церковных судов за юрисдикцию в XVII в. // Адвокат. 2015. № 11. С. 67-71.Горчаков М. Монастырский приказ: Опыт историко-юридического исследования. СПб., 1868. С. 460.Дроботушенко Е.В. Церковный суд и судопроизводство в малоизвестных Записках Святейшего правительствующего синода // История государства и права. 2012. № 9. С. 38-40.Завьялов А. Вопрос о церковных имениях при императрице Екатерине II. СПб., 1900. С. 400.Знаменский П.В. История Русской Церкви / П.В. Знаменский. – Москва : Директ-Медиа, 2008.С. 1105.Карташов A.B. Вселенские соборы. - М.: Республика, 1994. С. 542.Карташов A.B. Очерки по истории русской церкви : В 2-х т. : Т.1 . - М.: ТЕРРА, 1993 С. 460.Карташов А. В. / Т. 2: Очерки по истории Русской церкви. - М. : ТЕРРА, 1992. С. 686. Комиссаренко А.И. Русский абсолютизм и духовенство в XVIII веке. Очерк истории секуляризационной реформы 1764 г. М., 1990. С.202.Комиссаренко А.И. Хозяйство монастырских вотчин и секуляризационная реформа в России. 20 - 60-е гг. XVIII в. М., 1985. С.200.Оспенников Ю.В. Решения соборов в русском средневековом праве (XI - XVI вв.) // История государства и права. 2012. № 8. С. 9-13.Певцов В.Г. Лекции по церковному праву. СПб., 1914. С. 242.Смолич И.К. История Русской Церкви. 1700-1917 гг. Издательство: Москва: Изд-во Спасо-Преображен. 1996 С. 830.Соловьев С.М. История России с древнейших времен. М., 1851 - 1879. Т. 25. С. 438Стоглав Собор бывший в Москве при великом государе, царе и великом князе Иване Васильевиче (в лето 7059) / – М.: Книга по Требованию, 2012. С. 273.Турчанинов Н.О. О соборах, бывших в России со времени введения в ней христианства до царствования Иоанна IV Васильевича. СПб.: Типография медицинского департамента Министерства внутренних дел, 1829. С. 154.